С утреца попадается дяденька, который довозит нас до заправки
соседнего городка, разговаривает с тамошними рабочими и они
сажают нас на автобус до Кизкалеси, заплатив за нас. Наверно
это был хозяин той заправки. Вот так утром мы оказались на берегу
Средиземного моря (фото 117), где и отдыхали до вечера. Вечером
поехали по направлению к Памуккале. Вернее, сначала пошли, хотели
выйти из населенного пункта, по дороге заходя в местные лавочки
и узнавая цены на кебаб, так как хотелось очень кушать. Но в
местных курортных деревеньках оказалось все дорого. Кебаб стоил
4 000 000 TL (турецкие лиры, 1$ = 1 500 000 TL или 1 рубль =
50 000 TL). Прошли кучу кафешек и везде одинаково. Есть хотелось,
и уже в конце следующей деревеньки решили зайти в последнюю
забегаловку. Там сговорились на два кебаба за 6 000 000 TL.
Правда, после еды, когда пришло время расплаты, пытались содрать
с нас в 2 раза больше – 11 500 000 TL, но не вышло. Затем начали
стопить, правда, на улице уже стемнело к этому времени. Останавливаются
только большие грузовые машины с дальнобойщиками, на которых
мы ехали всю ночь, а точнее пытались поспать на их полках.
В эту ночь я первый раз попробовал турецкую
водку – ракки. Ракки – это нечто крепостью около 40 градусов
с непередаваемо мерзким вкусом детской микстуры от кашля. Напиток
в чистом виде прозрачный, при смешении с водой приобретающий
белый цвет. Разводят в пропорциях 1/1, 1/2.
Так вот, ехали всю ночь мы, потому что на улице было холодно,
и как там спать мы себе не представляли. Временным решением
проблемы было стопить ночью. Пообщавшись немного с водилой,
можно было сказать ему гуднайт и, помолившись на то, что он
сам не уснёт, забраться на заднюю полку.
Однако в эту ночь мне уснуть не удалось. Сначала один из дальнобойщиков,
отправился в дорогу, употребив пару кружек пива. Это неприятное
обстоятельство немного сглаживалась тем, что выглядел он достаточно
бодро и спать не собирался. Следующей грузовой машиной управлял
дедок лет пятидесяти пяти. Его сменщик мирно дремал на нижней
полке, на верхнюю уложили Лиду. Я собирался расслабиться на
пассажирском сидении, но не тут-то было.
Проехав километров пятьдесят, дед свернул в сторону кафе, откуда
вернулся с бутылкой минералки и двумя шоколадками для нас. Не
заподозрив ничего дурного, я собирался вновь закрыть глаза,
как вдруг заметил, что дед из под сиденья достает пол литра
ракки и стакан. Налив стакан до половины долил водой до верха,
и, заметив, что глаза мои стали округляться, а сам я начал окукливаться,
дед протянул стакан мне. Чисто в научных целях я пригубил стакан
до половины и, поморщившись, закусил шоколадкой. Дед одобрительно
кивнул, допил, и наполнил ещё раз. Залпом опустошив второй стакан
и занюхав рукавом промасленной рубашки дедуля продолжил путь.
Действие этой микстуры на организм пожилого человека было непредсказуемым.
Он то клевал носом руль, то наоборот оживлялся, в глазах зажигался
огонь и в эти минуты ухабистая дорога, еле освещаемая слабыми
фарами старого грузовичка, превращалась в гоночную трассу, а
он сам – в опытного гонщика, не испытывающего жалости к машине
и забывшего про пассажиров, готовшего отдать всё ради победы
в бессмысленной гонке. Однако через несколько минут огонь в
глазах затухал, нога расслаблялась и сползала с педали газа,
а сам гонщик возвращался в исходное состояние. Думаю, не стоит
описывать моё состояние в эти минуты.